Из первых экспериментов. "Поконо". Черновик. 1994-1995г

(Данное не для печати. Это для Белки. Остальные - тоже читайте, но простите ашипки, я исправлю. Это кстати моя вторая попытка написать что длиннее двух абзацев. Следующая попытка была уже в 2008г в SecondLife)

Эрик Шерман.

Поконо.

Незаконченная повесть.

                                         *                   *                   *

          Сейчас уже осень. Шумят дожди, смывая мусор и остатки летний пыли с Нью-Йоркских мостовых. Наблюдая за этим скучным пейзажем, в котором отсутствует один из его главнейших компонентов -- осенняя грязь, в душу вкрадывается ощущение сырости и одиночества. Где лето? Куда по-девался месяц отпуска в Поконо? Мимолётно проносясь по окроплённым росою деревенским лугам, лето в Поконо оставило неизгладимые воспоми-нания в моей душе и на этих страницах. И хотя мне не было запрещено опубликование описний моих приключений, я предпочту воздержаться от этого, ибо нескольких месяцев недостаточно для того, чтобы полностью обкумекать все былые случившиеся необычности.

                                         *                   *                   *

          По счастливой случайности мои приятели сняли дачу со флигелем, ка-кой мог быть предоставлен в моё полное распоряжение. А, как поговарива-ли в мои былые студенческие времена: “Нашару и уксус сладкий”.

          Я пошёл к шефу на ковёр. Бог свидетель -- он не хотел меня отпус-кать, но, в отличии от двух предыдущих лет, когда поводом отказа служили: “We need you as ever” или “You need the money and the project needs you”,
в этом году он понимал, что я настолько измотан работой, что одного длин-ного уикенда не будет достаточно, чтобы утолить мои нужды. И, в итоге, я получил бесплатный бипер и догожданный “вакэйшен” (за свой счёт) в пол-тора месяца, как помимаете, только с условием, что, в случае возможного аврала, я должен буду немедленно явиться.

          Поездка возбуждала меня не на шутку. После трёх лет, проведённых в пыльном-до-перхоти-в-горле Нью-Йорке, это была моя первая долгосроч-ная вылазка за пределы этого славного города. Близость её заставляла мою душу ликовать, а мою руку -- зачёркивать отделяющие меня от неё дни на большом настольном календаре. За неделю вперёд у меня был заго-товлен список необходимых мне вещей, и собирание их в предшествующий выезду вечер, было превращено мною в ещё одну маленькую торжественную церемонию.

          Дорога показалась мне не такой уж долгой. Заслушавшись Рави Шан-кара, я уснул, и проснулся только на ухабах грунтовки, по которой мы вскоре доехали до места назначения, и тогда ухмыляющийся Арти толкнул меня локтем и завопил: “Просыпайся, Гоша, при-е-хали!”.

          На скорую руку был приготовлен ужин, сопутствуемый огромным количеством спиртного. Друзья мои и я, нахлебавшись водочки, спустились вниз к озеру и любовались красой и безмолвием спящей воды и ясного ночного неба, отражающегося в нём.

          Потом было утро. И я проснулся в полдень, в первый раз так поздно за очень долгий период времени... Подтягиваясь в постели, я постарался вспомнить приснившийся сон (эта привычка выработалась у него годами). Но всё, что всплывало у меня на уме, было: чей-то странный голос,зовущий меня куда-то, и какие-то, даже не обрывки, а безсвязные вспышки памяти... Что ж, такое бывает после “вчерашнего”.  

          Я позавтракал в кругу друзей, шумном и весёлом. Я старался хоть как-то поддерживать разговор, но мысли мои в очередной и очередной раз возвращались к моему сновидению с его клочкообразными вспышками и необычномы голосу. Захваченный этими размышлениями, я не нашёл для себя ничего лучшего, нежели предпринять прогулку и обозреть малозна-комые окресности.

          Дача представляла из себя не очень новое двухэтажное строение, срубленное из потемневшего от времени дерева. Она была расположена на обширном участке на самом краю деревни, окружена с трёх сторон лесом, а четвёртой -- выходила на берег озера, одинакого прекрасного и на дневном свету. Я обошёл участок по кругу, но это мне показалось недостаточным, и ноги мои понесли меня по одной из тропинок, уходящих от кольцевой (тропинки). Погружённый в свои небезидиотские размышления, я шёл, всё больше и больше углубляясь в лес и бросая лишь отвлечённые взгляды на окружающий меня ландшафт.

          Неожиданное ощущение осенило меня так же неожиданно, как и оно само. Каким-то образом я вдруг узнал это место, как буд-то я здесь когда-то уже побывал. Всё выглядело удивительно знакомым, но с другой сторо-ны, и новым: ряд сосен, преплетённых нежными пальцами плюща, сухое дерево, поваленное молнией, видимо, много лет назад, даже пение птиц звучало не разрозненным верещанием, а очаровательной мелодией, родной на столько, что написаной она могла быть только мною самим... И снова меня позвал этот голос, нежно и ласково как меня раньше звала Мама...

          Но ощущение это оказалось ни чем большим, нежели ведение, и близость “дежавю” исчезло так же внезапно, как и появилась.

          Зажмурив глаза и помотав изо всех сил головою, я кратко матернулся и снова посмотрел на Лес. Но сейчас он мне показался ничем большим, нежели обычный лес и дымка сказочного волшебства слетела как с белых яблонь дым. И, то ли видение это продолжалось больше, чем оно продолжалось, исходя из моих ощущений, то ли бродил я по лесу целый день, но уже начинало смеркаться. Я поспешил в обратный путь.

          Скоро раздался отдалённый лай собак и шум музыки. Как оказалось, я был в двадцати минутах от деревни.

          Я предпочёл не “распостраняться” по выше указанному поводу, и на распросы друзей за обеденным столом ответил невнятно, что попросту гу-лял. Арти звучно заржал, плюнул по случайности нескольками кусочками еды, перерабатывающеюся у него в данный момент во рту, в моё направле-ние: “Гулял-хуял, бля!.. С се-лян-кой по стогам !!!..”

          Я взметнул свои брови в возмущённо-надменном презрении и во-просительно сморщил нос. Вскоре, утихомирившись и вытерев жирные губы, Арти объяснил, что во время моего многочасового(к моему удивлению) отсутствия мне звонил обеспокоенный шеф, утверждая, что не смог прозвониться на мой бипер(как такое могло быть?)... “Сколько раз селянку-то гульнул? По лугам-по стогам?..”

          “Полно те”- запротестовал я. “Блин, гулял я!.. и никто мне не звонил...” - и, как доказательство, я вытащил из кармана бипер.

          У меня отвисла челюсть: на дисплее мигал номер телефона !!!

 

                                         *                   *                   *

          Спал я крепко. Недосыпания за месяцы авралов дали о себе знать. Мне приснился сон. Мне приснился Лес. Лес из моего страннного вчерашнего видения. Я птицею летал среди деревьев, осознавая, что лечу в определённом направлении: к поваленному дереву. Подлетев к нему, я был обуян праздничным ликованием и, сделав несколько почётных кругов, проснулся. 

          Не дождавшись, пока Арти и Ирка соблаговолят выйти из спальни, и, скушав кофе с бубликом, я пошёл, и вы прекрасно понимаете куда.

          Дерево было всё там-же. Лес оставался обычным и никаких чудес не происходило. Я попробывал повторить траекторию “кругов почёта”. Один раз..., второй..., третий..., четв..(!!!). “Оба-на! Бинго!” -- вырвалось из меня: на коре пня еле виднелась вырезанная ножом стрела. Не удивительно, что я её не заметил сразу: она почернела от времени и была затянута толстым слоем мха. Стрела вела вниз. “Копать!”-- раздалась беззвучная команда в моей голове.

          “Чем?”-- спросил я, -- “Руками?”

          “Лопатой, дурак!” -- так же беззвучно сказал Голос.

          “Нет, блядь, у меня лопаты.”

          “На даче есть. Поди принеси!”

          Любой нормальный человек, будучи на моём месте, выразил бы удивление или нечто подобное. Но, безумный я, охваченный неописуемым азартом, не за думался ни на секунду и побежал. И побежал я быстро...

          Арти сидел на крыльце, смакуя папиросу “Беломор-Канала”. Уведев меня, он заорал: “Ирка! Выходи скорее, посмори на этого охламона!”. Она вышла и на крыльцо, вытирая руки о передник, и разразилась звонким сме-хом: “Жора, ты похож на чёрт-знает-что!”.

          “Здесь где-то есть лопата!” -- утвердительно заявил я.

          “Лопата?” -- ещё смеясь удивлённо переспросил Арти, -- “зачем тебе лопата? Селянку до полусмерти затрахал, а теперь добить её хочешь? Тогда возьми лучше топор!..”

          “Топор не пойдёт!.. лопата! ...Копать...” -- трeбовательным шёпотом бубнил я.

          “В сарае она” -- прекратив смеяться сказала Ирка, и повернувшись к мужу сказала ему с серьёзнейшим лицом: “По-моему, Гоша клад нашёл...”

          “Да, склад, или ёбнулся совсем...” -- грубо бросил Арти и всосал очередную порцию дыма.

          Я с рвением начал копать. Ноги подкашивались. Руки дрожали. Я давно так не бегал за лопатами. Копать пришлось не долго: черeз минуту мой инструмент стукнулся о что-то железное. Уже более осторожно, я разгрёб находку и вытащил её из земли. Эта была жестяная коробка. Не такая уж старая, но заметно пострадавшая от ржавчины. Кое-где виднелись следы краски и очертания букв, стёршихся до неузнавания...

                                         *                   *                   *

          ... Извините, я забыл предатвиться! Меня зовут Жора, Жора Юджин.

Мне 34 года, низкорослый брюнет с большим носом в очках. Типичная еврейская морда. Душевный и романтичный. Самый обычный человек, короче, возомнивший о себе, что он чем-то отличается от других обычных человеков. Мимо таких как я, девушки обычно проходят только мимо, не обратив ни малейшего внимания. Такие как я обычно не играют в лотерею, зная, что никогда не выиграют, и никогда не ругаются с боссом, зная, что тому глубоко наплевать на твоё мнение. Действия мои, однако, не всегда соответствуют представлению здорового человека о здравом смысле как таковом, что позволяет описать мою личность в таких двух словах как: "парень с приветом" или “чудак”. Может я и нехороший человек, но зато -- самокритичный.

          Будучи студентом, я интересовался всякой всячиной в кою входили:

религия, русская литература, музыка доисторического периода, массовая дегустация винноводочных изделий и продукции табачной и не совсем табачной промышленности и промысла. Моим коньком была философия, и дофилософствовался я до той степени, когда очевидной стала невероятная истина: я не желаю жить на своей Родине, точка.

          Спасибо. Теперь вернёмся к нашему рассказу.

 

                                         *                   *                   *

          ...У нормальномыслящего человека могла возникнуть разумная мысль типа: “А ведь там может быть яд?.. взрывчатое вещество?..” Но не у азарт-ного меня. И, тем более, когда в очередной раз у меня в голове прозвучал Голос, сказавший: “Открывай!”, я её... открыл. Радался противный скрежет. К моему удивлению, содержимое коробки нисколько не пострадало от вла-ги. Им оказался серый холщёвый свёрток. Опустив коробку на землю, я по-грузил пальцы во внутрь и вынул его наружу, осознавая важность и ответ-ственность каждого моего движения.

          “Разворачивай!” -- командным тоном сказал Голос.

          “Сейчас-сейчас...” -- успокоил я его, стараясь смахнуть с о лба и век многочисленные капли пота. Мне пришлось подождать минуту пока уймётся дрожь в моих руках

(Продолжение не следовало)

Brooklyn, NY, 1994-1995